День Победы

[la-mero]

Забытый снайпер. Володя "Якут"

 

 

18-летний якут Володя из дальнего оленьего стойбища, был промысловик-соболятник. Надо было так случиться, что пришел в Якутск за солью и патронами, случайно увидел в столовой по телевизору груды трупов Российских солдат на улицах Грозного, дымящиеся танки и какие-то слова о "снайперах Дудаева". Врезалось Володе это в голову, да так сильно, что вернулся охотник на стойбище, забрал свои заработанные деньги, продал и намытое золотишко. Взял дедовскую винтовку и все патроны, засунул за пазуху иконку Николая-угодника и поехал воевать...

[la-mero]

История о героическом танке

 

3 июля 1941 года в уже неделю находящийся в руках немцев Минск на малой скорости въехал советский танк Т-28. Уже запуганные оккупационными властями местные жители с удивлением смотрели, как трехбашенная машина, вооруженная пушкой и четырьмя пулеметами, смело двигалась в направлении центра города.

Встречавшиеся по пути немецкие солдаты никак не реагировали на танк, принимая его за трофей. Один велосипедист решил повеселиться, и некоторое время ехал впереди. Но вот механику-водителю Т-28 это надоело, он чуть газанул, и от немца остались одни воспоминания. Дальше советским танкистам повстречались несколько офицеров, куривших на крыльце дома. Но чтобы не рассекретить себя раньше времени, их не тронули.

Наконец, возле ликероводочного завода экипаж заметил, как подразделение гитлеровцев под охраной бронеавтомобиля грузит ящики со спиртным в грузовик. Через несколько минут от этой идиллической картины остались только обломки автомобиля и броневика, да кучка трупов.

Пока до немецких властей еще не дошло известие о происшедшем у водочного завода, танк спокойно и аккуратно преодолел мост через реку и наткнулся на колонну веселых и самоуверенных мотоциклистов. Пропустив нескольких немцев, механик-водитель нажал на педаль, и стальная громадина врезалась в середину вражеской колонны. Началась паника, которую усугубили еще и выстрелы пушки и пулеметов. А боезапасом танк под завязку набили еще утром в бывшем военном городке…

Покончив с мотоциклистами, танк покатил на улицу Советскую (центральная улица Минска), где по пути угостил свинцом гитлеровцев, собравшихся у театра. Ну а на Пролетарской танкисты буквально расцвели улыбками. Прямо перед Т-28 расположились тылы какой-то немецкой части. Множество грузовиков с боеприпасами и оружием, цистерны с топливом, полевые кухни. А солдат – тех вообще не сосчитать. Через несколько минут это место превратилось в настоящий ад с рвущимися снарядами и горящим бензином.

Теперь на очереди – парк имени Горького. Но по пути советских танкистов решила обстрелять противотанковая пушка. Три выстрела из орудия Т-28 навсегда успокоили наглецов. А в самом парке немцы, слышавшие взрывы в городе, зорко высматривали в небе советские бомбардировщики. От них осталось то же, что и от их предшественников: горящая цистерна, разбитое оружие и трупы.

Но настал момент, когда закончились снаряды, и танкисты решили уходить из Минска. Поначалу все шло хорошо. Но на самой окраине по танку ударила замаскированная противотанковая батарея. Механик-водитель держал полный газ, но храбрецам не хватило всего минуты. Попавший в мотор снаряд поджег Т-28…

Выбравшийся из горящей машины экипаж попытался скрыться, но уйти удалось не всем. Командир экипажа, майор, и два курсанта погибли. Николай Педан попал в плен и, пройдя все муки немецких концлагерей, был освобожден в 1945 году.

Федора Наумова, заряжающего, укрыли местные жители и затем переправили к партизанам, где он воевал, был ранен и переправлен в советский тыл. А механик-водитель старший сержант Малько вышел к своим и всю войну провоевал в танковых войсках.

 

Героический Т-28 всю оккупацию простоял в столице Белоруссии, напоминая и местным жителям и немцам о храбрости советского солдата.

[peter]

И это новость? Широко известная история.

Я ещё в школе мемуары Малько "За рычагами танка" прочитал.

[chirrik]

И это новость? Широко известная история.

Я ещё в школе мемуары Малько "За рычагами танка" прочитал.

Ну кто то же может и не знать   

Человек стремится вступить к пуйю в ряды пропагандонов 

[la-mero]

Просто я видимо не в той школе учился. И по истории и в школе и в Универе у меня вообще было 2+. Но добрая учительница поставила 3-.

Мне тогда больше химия с математикой нравились, там наврать и извратить науку гораздо сложнее

И новости про вторую мировую счас не всегда новости. Уж так получаетя

Или Петер у нас попаданцем работает? Туда-сюда шастает?

[peter]

Попаданец??? Эээ

[peter]

а что здесь только новости надо выкладывать?

Я конечно придираюсь, но имхо нужно или что то новое (не важно, событие это или картинка) по теме писать или к цитате все же добавлять свои мысли. Вводные слова какие-нибудь. Чем тебя изложенное в цитате заинтересовало.

Не, ну я могу тоже произвольные абзацы из книг Сесиль фон Зигесар сюда закидывать без всякой связи с обсуждаемым. Но это как то глупо что ли

[pui]

Что узнают наши дети о Сталинградской битве?

Откуда им о ней узнать? Из кино наверное.

Из кино они узнают, что в Сталинграде солдаты вовсе не защищали Родину. Они там мечтали об одном – как бы им трахнуть юную девушку, которая по недосмотру тупого советского командования не была эвакуирована. Потому что для совков люди это мусор. Ну и в перерывах между боями, советские солдаты таки трахнули девушку, но по очереди, но все пятеро.

А вот немецкий офицер, он эстет, он предавался утехам один на один. И между прочим банку тушенки девушке дал. Но потом злобный русский снайпер убил эту девушку, не офицера нациста, а девушку. За шашни с немцем. Еще немцы сожгли девушку-еврейку с ребенком заживо, советские военные палят из артиллерии по площадям, и убивают всех, кого могут, но девушка. Что переспала с пятью советскими солдатами спаслась. Вот. Это и была героическая Сталинградская битва. Так ее изобразил Творец и Художник в своем фильме.

А потому стоит запретить детям смотреть фильмы о Сталинградской битве, снятые сейчас, и нам лучше рассказывать детям правду. Хотя бы о Доме Павлова – это ведь его история и подвиг были оплеваны в фильме. Надо рассказывать о том, что на оперативной карте немецкого командующего сталинградской группировкой Паулюса «дом Павлова» был обозначен как крепость.

Что дом Павлова обороняли 58 дней, что защищали его русские, украинцы, таджики, татары, евреи, узбеки, калмыки и грузины. Что разведчики вчетвером отбили этот дом у немцев, в самом начале, а потом пришло подкрепление и 24 человека смогли совершить невозможное. Что немецкие штурмовые группы ни разу не смогли войти в здание. Им не дали советские бойцы. Потому что в подвале дома все эти дни находились мирные жители Сталинграда. И там среди ада войны родилась девочка. Зинаида Петровна Андреева. Один из защитников дома, боец Ахмат Турдыев (как теперь говорить принято, чурки, джамшуты, да?) писал затем своей семье: «Назло всем смертям в нашем доме родился ребенок. Девочка. Все зовут ее Зиной, а я Зиндаги — жизнью…».

И солдаты отдавали гимнастерки, чтобы из них сделать пеленки. А когда у матери Зинаиды пропало молоко, солдаты пытались кормить девочку смесью муки, воды и тертого хлеба. И все думали, что девочка умрет, ей даже выкопали могилку в подвале. А она выжила. Назло войне, голоду, назло смерти, назло немцам, даже назло режиссеру Бондарчуку. Выжила и помнит, как все было на самом деле.

Зинаиду выходил Камолжан Тургунов. Советский солдат. Узбек. Он ее убаюкивал во время обстрелов, носил на руках, считал до конца жизни своей дочкой. Родной, так и писал ей в письмах. А она его отцом. Камолжон Тургунов умер 16 марта 2015 года. Надеюсь, он так и не узнал про фильм «Сталинград».

[Бусинк@]

[pui]

В небольшом городе Задонске Липецкой области стоит один из самых пронзительных памятников войне - памятник матери, Марии Матвеевне Фроловой, отдавшей ради Победы своих восьмерых сыновей.

История этой семьи настолько берёт за душу, что отнестись к ней равнодушно-снисходительно (мол, война есть война) может только чёрствый человек, подобный пустому сосуду: вроде и ёмкость есть, а содержания нет. Я это пишу с горечью, потому как таких людей встречала. И один даже сказал, что потерять одного ребёнка или восемь — горе одинаковых масштабов. Не буду измерять чужие масштабы и разводить не свои беды руками, а начну рассказ.

Супруг Марии, Георгий Игнатьевич, был намного старше своей жены. В молодости он служил приказчиком, работал скрупулёзно и неутомимо. Потом и сам стал держать лавку. И приглянулась ему, уже к тому времени почти сорокалетнему мужчине, скромная девушка. Долго ходить вокруг да около не стал, перед Пасхой подошёл и прямо спросил, согласна ли выйти замуж. Вспоминается сцена из фильма «Белые росы»: «Вы: любовь, любовь, сю-сю, ля-ля — и на развод! А я с вашей матерью не объяснялся, про любовь никакую не говорил, а почти пятьдесят годов душа в душу...» Вот так и здесь получилось.

Семья росла на глазах, рождались дети. А любовь, про которую никто не говорил, была-то самой главной в семье Фроловых. Бывало, конечно, ссорились супруги, но Георгий Игнатьевич до самого своего последнего дня называл супругу на «вы» и Машенькой. И умели Фроловы относиться к другим людям по-человечески. И над своим добром не дрожали.

Случай такой помнили соседи: уже большой была семья, требовался новый дом, попросторнее. Но денег не хватало. Покупали понемногу камень, складывали во дворе. Горка эта росла, потихоньку утрачивая суффикс «к». Но однажды на Задонск буквально обрушился сильнейший ливень, упала стена на главном «проспекте» - Каменке. И Фроловы отдали все свои запасы для восстановления стены. Даже и не особенно долго советовались друг с другом. Случилось — помогли, не разбирая, что тут личное, а что общественное.

Не узнал Георгий Игнатьевич о том, что началась война — умер за месяц до её начала. Скоропостижно, за один день. Одно утешало вдову: почти все их дети — десять сыновей и две дочки — уже стояли на ногах, были взрослыми людьми. И жили они в другом городе — Ленинграде.

Первым туда уехал ещё задолго до войны старший сын Михаил. Спокойный, рассудительный, он имел необыкновенную жажду знаний. В школе практически не получал четвёрок, читал запоем. Вот и весь Мишин нехитрый рецепт поступления в институт: учить всё, что задают, и много читать самому. К тому времени, как умер отец, Михаил уже был состоявшимся человеком. Окончил политехнический институт, стал преподавателем военно-морской академии и заслужил звание подполковника! В первый же день войны Михаил выступал по радио, призывал не падать духом и биться с врагом. Сам он занимался вопросами защиты кораблей от магнитных мин врага. Михаил Георгиевич изобрёл очень эффективный безобмоточный способ защиты и получил авторское свидетельство. Многие считали, что способ Фролова даже превосходил курчатовский: не требовал большого количества провода, это выходило значительно дешевле. Ни один корабль, на котором использовался этот метод, не подорвался на фашистской мине. За это достижение Михаилу присудили Сталинскую премию. Но он об этом узнать не успел: во время испытаний военного корабля попал под бомбёжку, получил тяжёлое ранение и умер в одном из госпиталей Ленинграда. А семья до поры до времени ничего не знала о достижениях своего первенца, ведь работа была засекреченной. Считали, что Михаил только читает лекции в академии...

Второй сын, Дмитрий, с детства «болел» морем. Он мечтал попасть на флот и мечту свою реализовывал, как мог: ни дня не проводил без зарядки, всерьёз занимался спортом, хорошо учился. Мечта сбылась. В конце тридцатых годов Дмитрий бороздил моря и океаны. Он много повидал и многое мог бы рассказать семье, но перед войной даже не успел побывать дома — на Балтийском флоте стал защищать Ленинград. В конце осени 1941 года корабль, на котором служил Дмитрий, подорвался на мине. В живых осталось только трое моряков, среди них и Фролов, тяжело контуженный. Кое-как собрав на воде доски, они соорудили некое подобие плота, так несколько часов держались в ледяной воде, пока не подоспела помощь. В тот раз Дмитрий выжил, хотя врачи долго боролись за его жизнь. Снова отправился на флот. Ему не везло: Дмитрий неоднократно был ранен. Доктора спасали. Но последнее ранение было особенно тяжёлым: в голову. И хотя юношу уже в который раз вернули к жизни, но ненадолго: он вернулся домой и умер от ран.

Третьего брата звали Константином. Он тоже рос смелым мальчишкой, и смелость эта была иногда какой-то отчаянной. Так, Дон известен своим коварным быстрым течением, хотя и называется Тихим. Так вот, однажды там тонули девчонки. Костя, тогда ещё школьник, заметил это, побежал к берегу, кинулся с обрыва в воду и вытащил обеих. Ничего не побоялся — и победил. А садовник был какой! Выращивал какой-то особый сорт роз — крупные получались цветы и разных оттенков, даже чёрные. Когда Костя стал ухаживать за девушкой, пол-Задонска с хорошей завистью смотрело на его букеты.

Окончив в родном городе ремесленное училище, он отправился к старшим братьям в Ленинград, поступил на вечернее отделение одного из институтов и начал работать. Женился. В первые же дни войны ушёл добровольцем. Однажды позвонил жене: «Я приехал с фронта — счастливый день! Встречай на вокзале, скоро приеду поездом!» Не помня себя от радости, она за полчаса добралась до вокзала. И увидела оцепление: поезд попал под бомбёжку, погибли практически все находившиеся в нём люди...

Четвёртый брат Тихон стал вальцовщиком, а перед началом войны записался в аэроклуб. На фронте служил в артиллерии, а потом в лётных войсках: пригодилось юношеское увлечение. Он летал на самые опасные задания, много раз был ранен. Вот какие строки были напечатаны о Тихоне в газете гарнизона:

«Георгий Ульяновский, Тихон Фролов,

Им вслед — Федяков и Тамаров,

Летали над маревом дальних костров,

Над морем горящих пожаров.

Немало немецко-фашистских полков

Большой группировки немецкой

С просторов российских погнал Мерецков,

Фролов поднял «Ил» над Батецкой.

Фролов оккупантов громил свысока,

Бомбил. И в ночные полёты.

Он штурманом стал штурмового полка,

На запад водил самолёты...»

Весной 1944 года Тихон стал командиром эскадрильи, вскоре ему присвоили звание капитана.

Он часто слал домой письма — пожалуй, чаще остальных братьев. «Здравствуйте, дорогие мама и Аня! Вчера получил письмо от Тони (это вторая сестра), в котором она пишет, что умерли Михаил и Нина. Для меня это слишком тяжёлая новость. И во всём этом виноваты проклятые фрицы. Это они принесли преждевременную смерть очень ценному человеку нашей страны и моему брату. Это они сделали двоих малолетних детей сиротами. Но пусть они помнят: нас, братьев, десять, погиб один- на его место становится другой. Я из этого письма также узнал, что Леонид взят в армию. Это так и должно быть, страна требует этого, и каждый из нас обязан мстить за смерть погибших и за малолетних сирот. Так это и будет».

Весной 1945 года Тихон повёл свой полк на бомбёжку фортов Кенигсберга и погиб. Тихона похоронили в братской могиле.

О Василии известно не так много. Он тоже уехал вслед за братьями в Ленинград, работал токарем на заводе. Ушёл добровольцем. Писал матери письма, и в последнем: «Вряд ли я вернусь отсюда — такое здесь идёт крошево. Но мы перца им подсыплем, могилу свою тут фрицы найдут. Всех обнимаю крепко и очень люблю...» Василий погиб на Невской Дубровке.

Николай рос мальчишкой не слишком бойким, но крепко любил мать. Он очень боялся собак (а их в ту довоенную пору было в Задонске много). Однажды мать ушла в деревню, чтобы поменять кое-какие вещи на продукты. Поздним вечером Колька, боявшийся, чтобы маму не покусали собаки, пошёл на окраину города её встречать. Прижался к забору и стоял, за вздохами скрывая страх.

Отличным рыбаком был, мог на нехитрую наживку приманить богатый улов. На ленинградском заводе перед войной работал слесарем. И толковым слесарем — к нему инженеры за советом ходили. Золотые руки — сам собрал несколько телевизоров. В первый же год войны Николай окончил школу младших командиров. Много раз был ранен. С войны вернулся, но вскоре умер.

Леонид имел бронь, на фронт его не брали. На то было несколько причин. Первая — задолго до войны, ещё мальчишкой катаясь на лыжах, он сильно упал и повредил почки. А вторая — иная. Летом 1941 года Леонид, токарь, работал на ленинградском заводе. Это был мастер высшего класса, сам директор завода крепко-накрепко приказал парню забыть о фронте — такие люди требовались на месте. Но Лёнька не этого хотел. Он писал заявление за заявлением — все отклоняли. Но однажды работники военкомата дали-таки промашку: немного опоздали с подтверждением на бронь. И Леонид, улучшив день, сел на поезд вместе с другими добровольцами. Дважды в пути ему передавали телеграммы от директора завода с просьбой-приказом вернуться, но токарь Фролов не вернулся. Он служил на «летучке» - передвижном ремонтном пункте, мстил за погибших братьев. А танки ремонтировал прямо на поле боя. Однажды в «летучку» угодил фашистский снаряд...

Пётр приехал в Ленинград, будучи ещё школьником. Правда, совесть не позволила висеть на шее у братьев, и потихоньку от них он устроился на завод, после уроков мчался на смену. Лихо гонял на мотоцикле — и в довоенную и в военную пору: доставлял донесения. Ходил и в разведку. Получил ранение, но в госпитале залёживаться не стал, убежал на передовую. Погиб в 1943 году.

Алексея, который работал на эвакуированном заводе, на фронт так и не отпустили. Всю войну трудился, не щадя себя. После войны до самой смерти жил в Казани.

Митро, или Митрофан, среди братьев рос самым слабым, он ещё в раннем детстве тяжело переболел, чуть не умер. Но повоевать успел целый год и остался жив. Жил в Ленинграде, но каждое лето приезжал в родной Задонск, ухаживал за домом и садом. И всё казалось Митро, что настанет день — соберётся вместе вся его большая дружная семья... Но мечта эта не сбылась.

Сестра Антонина тоже до войны уехала в Ленинград. Там, поначалу в чужом для них городе, она заменила братьям мать. Вышла замуж, у неё родился сын Валерик. Эвакуироваться не стала, осталась в блокадном городе. Вот что она написала домой, в Задонск, маме и сестре осенью 1943 года: «Здравствуйте, дорогие мама и Анюта! Не писала вам давно, не могла. Была больна, да и хорошего мало — не хотела расстраивать, волновать вас. Пока что жива, а что дальше будет, не знаю. Ужасов было очень много. Да и сейчас они продолжаются. Работаю с утра и до ночи. Поэтому Валерика из детского сада не беру. Он плачет, но что делать? Простудился, кашляет, но у меня выхода из этого тупика нет. Отрываю ему от своего обеда и ношу в детский сад. Как мы с ним иногда мечтаем о картошке в «мундире»! Полтора года, как мы её не ели...»

Вскоре Тоня и трехлетний сынишка уже не могли подняться с постели. Мальчик разучился ходить. Их нашли и спасли сослуживцы Антонины. Выкормили, выходили. А потом пришла посылка из далёкого Задонска. Правда, она очень долго пробыла в пути, яблоки успели сгнить, крысы погрызли угол ящика, через дыру высыпалась часть пшена. Но всё равно это была огромная помощь...

Анна росла девочкой очень ответственной. Как и почти все дети Фроловы, отлично училась. Всю войну Анна была при матери, помогала ей изо всех сил. Свою жизнь устроила только после войны, но замужество не сложилось, брак быстро распался. К несчастью, Анна лишилась и своего единственного ребёнка — дочери. Она работала учителем и всю всю свою нерастраченную любовь отдавала с тех пор чужим детям.

А что же Мария Матвеевна? Как же она сумела справиться с огромным своим горем? Как-то смогла. Не зачерствело её сердце, хотя кто бы за это осудил... Мария Матвеевна прожила долгую жизнь, умерла в 96 лет. Она знала наизусть письма всех своих погибших детей. Часто сидела на скамеечке у дома. Проходила мимо чужая детвора — одаривала нехитрой конфетой или пряником.

А улица, где проживало когда-то большое семейство Фроловых, теперь называется в их честь. В этом — огромная заслуга липецкого журналиста Александра Косякина, который узнал об этой семье и первым написал.

Стоит теперь в Задонске памятник матери — установили его к шестидесятилетию нашей Победы. Большую часть денег на памятник выделила администрация Липецкой области, но и очень весомые суммы собрали липчане и ленинградцы (извините мне эту неточность, но не могу здесь сказать «петербуржцы»...). Скромный памятник. Но пройти мимо, ни о чём не призадумавшись, не получится...

Автор Софья Милютинская

http://topwar.ru/90743-voyna-otnyala-vosmeryh-synovey.html